Согдиана

Это была удивительная страна - яркая, самобытная, цветущая. С чем сравнить ее? С империей инков, художественные сокровища которой были расхищены и уничтожены конкистадорами? Но культура Согдианы не знала демонизма и жестокостей, характерных для индейских культур доколумбовой Америки. Она впитала в себя лучшие достижения своих предшественников - ахеменидской Персии, Греко-Бактрии, Кушанского царства, и восприняла культурные влияния соседних стран - Китая, Индии, сасанидского Ирана. Однако судьба согдийской цивилизации была еще более трагичной, чем судьба инкской империи: она была варварски уничтожена вторгшимися в страну арабами. Завоеватели несли и утверждали новую религию и новую культуру, которая не желала иметь конкурентов.

Весной 1932 года пастух Джур-Али Махмед-Али, пасший овец недалеко от таджикского кишлака Хайрабад, нашел полусгнившую корзину из ивовых прутьев, полную кожаных свитков, покрытых непонятными письменами. Все лето странная находка провалялась у него в доме, а осенью, когда уже не нужно было выгонять стадо в горы, он отнес ее в селение Варзи-Минор и отдал секретарю местного райкома. Тот отвез загадочные свитки в Душанбе, где ученые распознали в одном из документов неизвестные дотоле согдийские письмена. Это было открытие мирового значения.

К месту находки - горе Кала-и-Муг, что в переводе означает «Замок колдунов», - немедленно отправилась археологическая экспедиция. На то, чтобы преодолеть 120 км, отделяющих Кала-и-Муг от Самарканда, ученым потребовалось восемь дней. Дорог в этих местах не было - приходилось добираться караванным путем по горным тропам и карнизам.

На вершине горы высились остатки крепостных стен - руины древнего замка. Вероятно, когда-то это было грозное укрепление. С запада и севера его огибала река Зеравшан, с востока - река Кум. Южные подходы круты, а узкая перемычка была перегорожена двадцатиметровой высоты стеной, которую легко оборонять. И все же, как показали уже первые раскопки, замок был разрушен, разграблен и сожжен. Но когда и кем? Об этом могли рассказать только древние кожаные свитки. Но их никто не мог прочесть: в то время письменность согдийцев не была еще дешифрована.

Лишь после Великой Отечественной войны началось планомерное исследование замка на горе Муг. Вскоре раскопки охватили и древнее городище Пенджикент, расположенное на окраине современного одноименного города. Когда в 1946 году сюда пришли археологи во главе с профессором А. Ю. Якубовским, перед их взором предстали сглаженные и оплывшие глиняные бугры - остатки древних строений и стен. Холмиков было очень много - целый город.

Раскопки Пенджикента велись на протяжении четверти века. После смерти А. Ю. Якубовского ими руководил А. М. Беленицкий. В Пенджикенте археологам представился редкостный случай: им не пришлось пробиваться через множество культурных наслоений, добираясь до самого древнего. Они сразу же «вошли» в VIII век н. э. Сделанные здесь находки не перестают поражать воображение. Остатки многочисленных зданий, бесценные произведения живописи и скульптуры открыли облик древних согдийцев, своеобразие их культуры.

Согдиана (Согд) на протяжении многих веков являлась одной из важнейших областей древней Средней Азии. В ее состав входили плодородные долины рек Кашкадарьи и Зеравшана. После походов Александра Македонского Согд, судя по всему, был включен в состав селевкидской державы и Греко-Бактрийского царства. Начиная с IV века н. э. Согд заметно выделялся по уровню своего хозяйственного и культурного развития среди других областей Средней Азии. Главным городом Согда была Мараканда, руины которой сегодня известны под именем Афрасиаб и расположены на окраине современного Самарканда. Его правитель носил титул царя (ихшида). Однако в политическом отношении Согд представлял собой конгломерат мелких княжеств, среди которых выделялись несколько более сильных и влиятельных.

Столицей одного из княжеств и являлся Пенджикент. Площадь города была невелика: в общей сложности всего 19 га. Городские постройки были возведены из крупного (до 50 см в длину) сырцового кирпича. Толстые глинобитные стены взбегали по склонам холмов. На западе возвышалась хорошо укрепленная цитадель - кухендиз, еще выше поднималась сторожевая башня, соединенная с крепостью и городом коридором оборонительных стен. Слева от городских ворот, прикрывая их, располагалась башня, позволявшая обстреливать врага сбоку, когда он подступал к воротам. От ворот, полого поднимаясь наверх, шла дорога, переходящая в городскую улицу.

Центральная площадь «собственно города» - шахристана - с одной стороны была сплошь застроена двух- и трехэтажными домами знати. С другой ее стороны возвышались украшенные скульптурой и многоцветными росписями открытые портики двух городских храмов. Как показали раскопки, один из этих храмов был покинут еще в древности, а второй погиб в огне огромного пожара. В результате в первом храме относительно хорошо сохранились стенные росписи, но сгнили или были растащены все деревянные детали архитектуры, а во втором безвозвратно погибла стенная живопись, но зато уцелело обугленные дерево.

Каждый храм состоял из обширного прямоугольного двора, окруженного стеной, и центральной части, поднятой на высокую платформу. Храмы выходили на площадь широкими, открытыми на восток порталами - айванами. К айвану из двора вел лестничный или покатый пандусный подъем.

Один из двух храмов Пенджикента - северный, тот, что был по каким-то причинам покинут, как установили исследователи, был посвящен местному культу обожествленных природных стихий. Его центральный айван украшали раскрашенные глиняные рельефы, по технике и по характеру изображений напоминавшие произведения кушанского искусства. Рельефы тянулись вдоль всего айвана, обтекая дверной проем и переходя с одной стены на другую. Лучше сохранилась левая, южная, половина. Здесь располагалась рельефная композиция, изображающая обожествленную реку Зеравшан, называвшуюся по-согдийски Намик - «Несущий воды». Из каменистого грота бежали окрашенные синей краской струи воды со спиральными завитками волн. В воде плавали всевозможные существа, среди которых - зубастое чудовище, заглатывающее двух небольших рыб, фигура мифического тритона - существа с телом человека и рыбьими хвостами вместо ног, бога воды с трезубцем в правой руке. Несмотря на то, что изображения сильно повреждены, все же достаточно ясно можно понять, что перед нами персонажи, известные еще по памятникам кушанского искусства. Зубастое чудовище - макара пришло сюда из индийской мифологии, а изображения тритона, дельфина, Посейдона (Нептуна) и Нереиды заимствованы из античного (греческого) искусства.

Миновав айван, молящийся вступал в обширный двор, где перед ним открывался шестиколонный портик храма. У святилища не было восточной стены, оно было раскрыто навстречу восходящему солнцу. Солнечный свет, проникая внутрь зала, озарял стены, сплошь покрытые цветистой росписью. Четыре резные колонны поддерживали плоский потолок. В глубине большого зала, между двух глиняных статуй, сидящих в глубине зала, в нишах, была устроена дверь, ведшая в совершенно темное святилище, где, очевидно, находилась статуя главного божества. Молящиеся не допускались не только сюда, но и в храм. Они оставались во дворе, издали наблюдая за богослужением и за процессиями, проходящими вокруг святилища по специальным коридорам. Благодаря отсутствию восточной стены все внутреннее великолепие храма было хорошо видно и безусловно производило сильное впечатление на горожан и гостей древнего Пенджикента.

В южном храме, погибшем в огне большого пожара, уцелели остатки живописи, и в их числе - ныне знаменитая «сцена оплакивания». В сюжете этой росписи А. Ю. Якубовский видит легенду о Сиявуше - божестве в облике прекрасного юноши, олицетворявшего ежегодно умирающую и воскресающую природу.

На ложе под балдахином покоится тело умершего юноши. Его оплакивают боги и люди. Древний художник, пользуясь темно-красной, коричневой, черной и белой краской, проложенной по алебастровому грунту, живо передал разнообразные позы людей, характерное различие в их лицах. Скорбя по ушедшему, плачущие наносят себе удары, рвут на себе волосы, царапают лица, надрезают длинными ножами мочки ушей. Одни из этих людей - светлокожие, с овальными лицами - несомненно согдийцы. Лица других выкрашены в желто-коричневый цвет, у них подчеркнуты выступающие скулы и удлиненные раскосые глаза: это, по-видимому, тюрки. В оплакивании принимают участие и божества, чьи изображения располагались по сторонам от центральной группы. Справа находились божества мужские, слева - женские. Их изображения по размеру значительно больше, чем фигуры людей, вокруг их голов видно сияние нимба, а одна из богинь изображена многорукой.

Разгадан еще один сюжет, фрагменты которого сохранились рядом со «сценой оплакивания». По зороастрийским представлениям, душа умершего на четвертый день после смерти должна держать ответ за содеянное в жизни. Душа праведника вступает на Кинвадский мост шириной в девять копий, по которому она благополучно шествует в райские кущи. А грешнику приходится идти по мосту, постепенно сужающемуся до острия ножа, с которого бедняга срывается в бездну. Эта нравоучительная история и была запечатлена на стене южного храма.

Пенджикентские храмы - блестящие памятники своеобразного и неповторимого согдийского искусства. Еще более ярко черты этой самобытной художественной культуры отразились в убранстве жилищ городской знати. Эти большие двух- и трехэтажных дома, каждый из десяти-пятнадцати помещений, составляли основу городских кварталов древнего Пенджикента. С улицы в дом вела небольшая дверь, за ней открывался коридор и продолговатая прихожая. Сводчатые, высокие и довольно широкие (до 4 м) коридоры вели в жилые комнаты, в кладовые с вкопанными под пол огромными сосудами - хумами. Здесь же располагались небольшие, плохо освещенные каморки, где жили слуги и рабы.

Над плоскими крышами возвышались легкие башенки второго этажа. Наверх вела винтовая лестница. Центром дома служила гостиная - просторный и очень светлый зал. Его убранству придавалось особое значение. В центре плоского потолка между четырьмя деревянными колоннами устраивался большой световой люк, дававший свободный доступ свету и воздуху. Вдоль стен тянулись лежанки-суфы, покрытые пестрыми тканями и подушками, а прямо против входа обычно устраивалось почетное место. Деревянные колонны и балки были щедро покрыты резьбой и раскрашены. Резьба по дереву включала в себя геометрические и растительные узоры, изображения божеств, людей и животных, выполненные в виде барельефов или почти объемных статуй. Среди резных изображений можно встретить сасанидские, кушанские, ближневосточные, эллинистические и индийские мотивы.

Всю поверхность стен парадных залов занимали многоцветные росписи, редкостные по качеству исполнения, краскам и сюжетам. Остатки стенных росписей обнаружены во многих десятках домов Пенджикента, а занимаемая ими площадь насчитывала, вероятно, сотни квадратных метров. Росписи Пенджикента - самые замечательные произведения древнего среднеазиатского искусства. Создававшие их художники восприняли ряд приемов, образов и композиций из искусства Греко-Бактрии, Кушан, Индии, Ирана и других стран Востока. Но впитав все это, согдийские мастера создали своеобразные и совершенно неповторимые произведения, отличающиеся от живописи других стран и народов.

Живопись парадных залов пенджикентских домов размещалась согласно твердо установленному канону и, как правило, представляла собой сцены, иллюстрирующие какие-либо эпические повествования. При этом росписи имели и чисто декоративный характер, придавая парадным залам особо нарядный вид.

Напротив входа, над почетным местом, во всю высоту стены обычно изображалась огромная фигура центрального персонажа, восседавшего на троне в виде лежащего зверя. Этим персонажем мог быть предок хозяина жилища, божество-покровитель, какой-либо царь или герой. По обе стороны от него размещались фигуры музыкантов. Все остальные поверхности стен были покрыты тянувшимися один над другим горизонтальными поясами, состоящими из серий рисунков. Эти красочные повествования связаны между собой единым сюжетом и рассказывают в основном о боевых подвигах, победных пиршествах и торжественных приемах. Но при этом герои этих повествований в каждом зале свои собственные - по-видимому, росписи залов были связаны с историей и генеалогией семьи хозяев жилища и рассказывали о подвигах их предков.

Сегодня хорошо известен фрагмент росписи одного из пенджикентских домов, изображающий знаменитую «арфистку» - необычайно изящную женщину с нимбом вокруг головы, задумчиво перебирающую струны арфы. Художник тщательно изобразил все детали легкой нарядной одежды арфистки, богатый головной убор, серьги в ушах и браслеты на руках, прическу с двумя косичками, спускающимися вниз по обеим сторонам лица.

Красота согдийских женщин славилась в Древнем мире. Старинная китайская хроника повествует: «В начале правления Кхай Юань (в 713 г.) прислали двору кольчугу, кубок из восточного хрусталя, агатовый кувшин, яйца птицы-верблюда, юаниского карлика и тюркистанских танцовщиц». Время чудом сохранило образ этих прекрасных «тюркистанских танцовщиц», славившихся красотой, искусством музыки и танца на всем Востоке. При раскопках одного из жилых помещений были обнаружены деревянные статуи. Во время пожара дерево сгорело, но остался цельный уголь, в точности сохранивший резьбу. Пропитав уголь парафином, ученые осторожно извлекли несколько его больших кусков из земли, и перед восхищенными взорами предстали изумительные творения древнего ваятеля.

Пенджикент, являвшийся центром самого восточного из согдийских княжеств в долине Зеравшана, вовсе не был каким-то культурным феноменом. Раскопки других городов Согдианы показали, что обилие деревянной резьбы и стенной живописи было характерно для согдийских жилищ вообще. Великолепные росписи были открыты во дворце правителя Согда в Самарканде (на городище Афрасиаб), в резиденции бухарских владетелей в Варахше и во дворце правителей Уструшаны в Шахристане. Любопытно, что среди сюжетов росписей последнего была сцена с изображением волчицы, кормящей двух младенцев, - едва ли не точная копия римской капитолийской волчицы, вскормившей Ромула и Рема!

Уникальный характер носило живописное убранство парадного зала дворца в Варахше. Специалисты окрестили его «индийским залом». Его стены покрывали росписи, изображающие жизнь Индии. Согдийский художник написал здесь сцены охоты царя на барсов, тигров и грифонов. Царь изображен верхом на слоне, на голове слона сидит значительно меньший по размеру слуга. Несмотря на то что Индия не столь уж далека от Согдианы, живописец, судя по всему, никогда в жизни не видел живого слона и изобразил его одного размера с барсами и тиграми, причем бивни у него растут не из верхней, а из нижней челюсти. На слона надета обычная конская сбруя с удилами и со стременами, изображенная, кстати, с необычайной тщательностью, - здесь-то художник знал, что рисовал!

Произведения архитектуры, живописи и скульптуры, найденные в Пенджикенте и других согдийских городах, демонстрируют необычайно высокий уровень самобытной культуры Согдианы конца IV - середины VIII века. Она сегодня известна по довольно многочисленным и разнообразным постройкам, произведениям монументально-декоративного искусства и художественных ремесел.

Согдийцы единственными среди других народов Средней Азии сохранили древние художественные традиции, восходящие еще к эпохе эллинизма - такие, например, как производство терракот. Согдийские мастера изготавливали великолепные, весьма разнообразные серебряные чаши, блюда и кувшины, в которых заметно влияние греческих образов. Согдийские ремесленники умели хорошо обжигать посуду, ткать шелк, выделывать кожу, изготавливать красивую, отличного качества утварь. Согдийцы носили одежду из узорчатого шелка зеленого, синего, золотистого, пурпурного, темнофисташкового цветов. Рассчитывая в значительной мере на международную торговлю, согдийские мастера нередко украшали свои изделия в персидском, китайском и византийском вкусе.

Образцы согдийских художественных тканей стали известны науке в конце 1950-х гг. Американская исследовательница, специалист по истории шелкоткачества Д. Шеперд обнаружила на одной из древних тканей, хранящейся в соборе Г. Юи (Бельгия), согдийскую надпись VII века с обозначением размера и сорта. Этот сорт именовался «занданечи» - по названию одного из бухарских селений, Зандана. Дальнейшие исследования позволили Д. Шеперд выделить 11 тканей «занданечи», хранящихся в музеях и других хранилищах (главным образом церковных) Западной Европы. К этой работе подключились и советские ученые. На сегодняшний день выявлено более пятидесяти шелков типа «занданечи», в том числе более двадцати образцов найдены в могильниках Северного Кавказа - на торговой трассе, соединявшей Среднюю Азию с Византией. И это неудивительно - согдийцы держали в своих руках всю международную торговлю Дальнего Востока и Центральной Азии с Ближним Востоком. Выдающийся русский востоковед академик В. В. Бартольд писал, что деятельность согдийцев вдоль караванных путей мало уступает культурной деятельности финикиян вдоль путей морской торговли.

Еще в начале IV века в Дуньхуане, неподалеку от Великой китайской стены, возникла колония согдийских купцов, водивших караваны в глубь Китая. В VII–VIII вв. в Восточном Туркестане существовала уже целая сеть согдийских поселений. А по находкам согдийских вещей и надписей, по сообщениям китайских и арабских источников можно судить, что согдийцы проникали и в Монголию, и в Индию. Известно также о посещении согдийскими торговыми посольствами Ирана и Византии. О широком кругозоре согдийского общества свидетельствует сообщение китайского летописца о поразившем его здании, находившемся где-то между Самаркандом и Бухарой. На стене этой постройки «красками написаны императоры Срединного государства (Китая), на восточной - тюркские ханы и индийские владетели, на западной - государи Персии и Фолинь (Рима)». «Такого города, где в одном и том же здании находились бы изображения государей Рима, Персии, Средней Азии, Китая и Индии, наверное, не было ни в какой другой стране», - писал В. В. Бартольд.

Раскопки древнего Пенджикента дали наиболее полную картину культуры и быта согдийского города накануне арабского завоевания. В начале VIII века народ высокой, самобытной культуры подвергся иноземному нашествию, прервавшему естественный ход его развития. Политическая раздробленность страны и своекорыстие местных князей во многом облегчили арабам завоевание Согдианы.

Арабское проникновение длилось на протяжении многих лет и встречало энергичное сопротивление независимого и свободолюбивого народа.

Щеточники свидетельствуют, что ихшид (царь) Согда, он же афшин (князь) Самарканда Тархун, заключивший соглашение с арабами, был низложен своими подданными и в отчаянии лишил себя жизни. Борьбу с захватчиками возглавил афшин Пенджикента Диваштич, которого некоторые источники называют и ихшидом Согда. Воины Диваштича встретили арабское войско полководца Кутейбы у селения Кум, где произошла решающая битва. Арабский историк ат-Табари приводит рассказ одного из воинов Кутейбы, участника битвы:

«И сказал человек из ал-Бараджи: я никогда не видел более сильных и выносливых в сражении, чем сыновья этих царей. И мы сразились с ними, и из них спаслись только немногие. И мы захватили их оружие, отрубили их головы, брали в плен часть из них и расспросили их о тех, кого мы убили, и они рассказали: вы убили только сыновей царей или знати или богатырей; и вы убили таких людей, что каждый из них был равен ста человекам… И мы захватили хорошее оружие, редкостные товары, золотые пояса, прекрасных верховых животных, и это все Кутейба нам подарил…»

Диваштич, потерпевший поражение, с небольшой группой уцелевших юинов укрылся в замке на горе Муг. Однако замок не был приспособлен к длительной осаде: здесь не было воды, арык проходил за крепостной стеной. Это побудило Диваштича прекратить оборону и сдаться врагам, пообещавшим ему неприкосновенность. Арабы сперва с почтением отнеслись к пленному пенджикентскому князю, но затем Диваштич был распят. Его отрубленную голову и левую руку отправили халифу. Замок на горе Муг был разгромлен. Варварскому разрушению подвергся и Пенджикент. Мусульмане оскверняли могилы согдийцев, сбивали фрески со стен древних храмов, разрушали и жгли их. С 20-х гг. VIII века жизнь в городах Согдианы замерла. И только много лет спустя сюда пришли ученые. И крепость на горе Муг, последний оплот согдийцев, стала первым найденным памятником древней культуры, заново открывшей человечеству свои сокровища.

Согдианой называлась историческая область на территории современного Узбекистана, расположенная в бассейне рек Зеравшан и Кашкадарья. По одной из версий само название Согд переводится как "Страна плодородных долин". Поэтические строки "Авесты", сложенные IX-VII веках до нашей эры, воспевают легендарное возникновение этого края: "Затем я, Ахура Мазда, создал несравненную Согдиану, богатую садами". История Согда была яркой, насыщенной событиями и переменчивой. Уже в VII-VI веках до нашей эры в стране было множество укрепленных городских поселений и разветвленная сеть ирригационных сооружений. Согдийцы выращивали пшеницу, рис, виноград, разводили скот и на протяжении столетий мирно соседствовали с кочевыми племенами саков и массагетов.

В середине шестого века до нашей эры Согдиана стала частью Ахеменидской империи, однако жители ее ожесточенно сопротивлялись захватчикам. "Отец истории" Геродот рассказывает о царице массагетов Томарис, ставшей во главе войска, в упорной битве уничтожившего полчища персов. В этом бою погиб и персидский царь Кир Великий. Голову его Томарис велела бросить в кожаный мех, наполненный кровью, чтобы он "досыта напился" ею.

Его преемник Дарий также столкнулся с жестокой борьбой среднеазиатских народов с завоевателями. Античный автор Полиен описал историю сакского пастуха Ширака. Мужественный юноша вызвался быть проводником персов и после недельного пути преднамеренно завел врагов в безводную пустыню, за что и поплатился жизнью.

На северной окраине Самарканда, простирается холмистая местность, известная под названием Афрасиаб. Здесь под лессовыми многовековыми наслоениями находятся руины Мараканды, древней столицы Согдианы. Основание города зороастрийское предание связывало с именем эпического героя Сиявуша. Первые поселения на месте городища появились в 7-6 годах до нашей эры, однако воины Александра Македонского в 329 году увидели большой цветущий город, обнесенный крепостной стеной и с цитаделью, окруженной многочисленными жилыми постройками. Согдиана оказалась северо-восточной оконечностью завоеваний полководца. Здесь, на территории нынешних Узбекистана и Таджикистана, Александр Македонский пробыл около двух лет, а затем, привлеченный рассказами о несметных богатствах Индии, вторгся в северный Индустан.

Но эти годы не были мирными для захватчиков. Завоевателю пришлось пережить вооруженное восстание во главе со знатным согдийцем Спитаменом. Население Средней Азии оказывало стихийное сопротивление македонцам с момента их появления, пока в Согдиане оно не переросло в настоящую войну. Это было народное освободительное движение, которое охватило и ряд соседних областей, в частности, Бактрию. Александру Македонскому пришлось предпринять немало усилий, чтобы подавить восстание. Сам Спитамен, по преданию, был убит собственной женой, которая такой ценой хотела спасти свою жизнь и троих своих детей.

После смерти великого полководца Согд стал частью государства Селевкидов и Греко-Бактрийского царства.

Ученые не зря относят Согдиану во главе с Маркандой к одному из центров древних мировых цивилизаций. Раскопки, которые уже несколько десятилетий ведутся на Афрасиабе, дали немало интересных находок. На "дневную поверхность" были извлечены различные предметы, свидетельствующие, в частности, о заметном влиянии эллинистической культуры. Среди них высококачественная керамика, в том числе кубок с именем богини победы Ники, терракотовые головки Афины, бронзовые изделия, наконечники стрел, резные греческие геммы, монеты селевкидских и греко-бактрийских правителей.

Известно, что на стенах храмов, дворцов и домов знати Согдианы изображались сцены из эпических сказаний. Греческий автор Хорес Митиленский отмечал, что особенно популярной была легенда о любви согдийского юноши Зариадра и дочери скифского царя Одатиды.

Жители древней Согдианы исповедовали в основном зороастризм и в культурном слое города были найдены статуэтки богини плодородия Анахиты, разнообразные оссуарии - вместилища для останков огнепоклонников. Изображения колесницы, встречающиеся в настенных росписях и в золотых статуэтках из знаменитого Амударьинского клада, хранящегося в Британском музее в Лондоне, напоминают слова зороастрийского гимна из Авесты, воспевающего бога-солнце: "Мы поклоняемся Миртре, который выезжает на своей небесной колеснице с высокими колесами. Четыре белых бессмертных жеребца ведут ту колесницу, передние копыта их кованы золотом, задние - серебром".

Уже в эпоху эллинизма через согдийские города проходил знаменитый Великий шелковы путь, а Мараканда (Самарканд) находилась на главном перекрестке важнейших караванных дорог. Оживленные торговые связи оказывали сильное влияние на культуру соседних стран. Если согдийцы заимствовали из Китая шелководство, технологию производства бумаги, оружейное дело, то китайцы вывезли из Средней Азии семена и саженцы винограда, хлопчатника, люцерны. Отсюда, из Ферганской долины, поставлялись в Поднебесную империю неутомимые скакуны.

Жизнь согдийцев проходила почти в непрерывной борьбе с иноземными захватчиками. Древнеримский историк Квинт Курций Руф писал, что в Согдиане "много густо расположенных сел, так как плодородие почвы не только привязывает коренных жителей, но и привлекает пришельцев". А древнегреческий историк Флавий Арриан уточнял, какого рода бывают эти "пришельцы", в частности, скифы - "скифы эти жили в крайней бедности: не было у них ни городов, ни оседлого жилья; бояться за свои блага им было нечего, и потому склонить их на любую войну ничего не стоило". На территории Средней Азии на рубеже старой и новой эры складывались и распадалась государственные образования. Согдиана была членом политической конфедерации, куда входили около двадцати различных княжеств и вольных городов. В I веке нашей эры Согдиана, как и Бактрия, вошла в состав могущественного государства Великих Кушан. В это время все более усиливаются торговые связи согдийских городов, и в первую очередь Самарканда с Китаем и Индией. По Великому шелковому пути в Согд везут шелк, изделия из лака и кожи, нефрит и железо, пряности и благовония, а вывозят стеклянные изделия, драгоценности, ткани и ковры.

В духовной жизни Согдиана с древних времен была местом распространения и пересечения разных религий, в первых веках нашей эры зороастризм теснят новые мировые религии - буддизм и христианство. Известно, что в первые века нашей эры центр распространения христианства в Согде находился близ города Ургут, что в шестидесяти километрах от Самарканда. Именно здесь ученые обнаружили остатки несторианского монастыря. А в начале VII века китайский паломник Сюань Цзян, посетил в Самарканде буддийский монастырь и нашел его в упадке и запустении. Главным в этом сожительстве вероучений в кушанскую эпоху была их взаимная терпимость, толерантность. В Согдиане в религиозном смысле "расцветали все цветы", и это продолжалось до нашествия арабов, которые покончили со всяким свободомыслием в делах веры.

Спустя несколько веков Кушанская империя пала под натиском кочевых племен эфталитов, которые в свою очередь были сметены тюркскими племенами. С середины VI века Согдиана вошла в состав Тюркского каганата.

В этот период Согдиана была процветающим краем. Ведущее место в экономике занимало сельское хозяйство и, прежде всего, земледелие, основанное на искусственном орошении. И надо сказать, что в развитии ирригации древние согдийцы достигли больших успехов. Так, внутренняя часть Самарканда - шахристан снабжалась водой специальным оросителем, который отделялся от главного городского канала Чакардиза. В исторических источниках канал упоминается под названием "Джуи-Арзиз", или "Свинцовый проток". Это название произошло от того, что вода в город поступала по арочной эстакаде, которая поддерживала водопроводный акведук, покрытый сверху свинцом. Специальные надсмотрщики круглый год охраняли это уникальное гидротехническое сооружение, сложенное из жженого кирпича, которое не уступало и римским акведукам.

В горах Согда добывались золото, серебро, железо, олово, медь, ртуть, киноварь, самоцветы. И в ремесленном производстве ведущее место занимали отрасли, связанные с обработкой металла. Согдийские мастера славились мастерством в изготовлении самых разных изделий - серпов, ножей, наконечников копий и стрел, кинжалов и кольчуг, стремян и удил для боевых коней…

Согдийские ремесленники выделывали хлопчатобумажные, шерстяные и шелковые ткани. Особым успехом пользовались хлопчатобумажные ткани, которые изготавливались в селении Ведар близ Самарканда и которые расходилась не только по Средней Азии, но и за ее пределами. На азиатском рынке большой популярностью пользовалась и согдийская шелковая ткань "занданачи".

Во многих городах Согдианы при археологических раскопках найдены гончарные мастерские, в которых выделывалась поливная глазурованная керамика. Большого мастерства ремесленники достигли в изготовлении изделий из цветного стекла и писчей бумаги. По свидетельству современников, согдийцы были искусными торговцами. Они фактически держали в своих руках торговлю на всем восточном участке Шелкового пути от Мерва до берегов реки Хуанхэ. Самарканд, главный город страны, являлся одновременно торгово-промысловым центром и ведущим узловым пунктом на Великом шелковом пути. В нем сосредоточивалась наибольшее количество иноземных товаров, а также основная масса продукции местного ремесла.

Торговые связи Согда простирались и на Запад до Средиземноморья. Как свидетельствует византийский историк Менандр, посланцы из Согдианы во главе с купцом Маниахом древними степными путями в обход Ирана по северному берегу Каспия достигли Константинополя и установили дипломатические и торговые связи с Византией.

По словам китайского монаха-паломника седьмого века Сюань Цзяна, половина жителей Согдианы занималась земледелием, половина - торговлей. В Самарканде родившимся мальчикам намазывали язык "каменным медом", а на ладонь клали клей, чтобы она крепко держала денежку. С пяти лет они изучали книги, а когда подрастали, то их посылали учиться торговать. Достигнув двадцати лет, юноши уезжали в соседние владения, где могли надеяться на прибыльную торговлю.

Одной из древнейших форм торговли в Согде были ярмарки. Сюань Цзян в своих записках отмечал, что "ежегодно на большие ярмарки съезжались купцы из всех стран и там они обсуждали свои торговые дела, продавали и покупали". Здесь предлагались разные сорта хлопчатобумажных и шерстяных тканей, шелка и другие ткацкие изделия; кожи, среди которых особое место занимала шагрень, скорняжные и гончарные изделия, всевозможные поделки из дерева, металла и кости. Торговали рабами, лошадьми и крупным и мелким скотом. Из Самарканда вывозились золото, нашатырь, разные благовония, белый жемчуг, замша, ковры. На ярмарках торговали и с кочевниками. Основные места обмена устанавливались в пограничных со степью районах, куда тюрки пригоняли свой скот и привозили свои изделия и куда в свою очередь прибывали согдийские купцы для покупки и обмена.

Согдиана в первые века нашей эры славилась не только ремеслами и торговлей. В городах Согда процветали искусства и литература. Согдийская письменность была основана на использовании арамейского алфавита. Наиболее ранние согдийские тексты, дошедшие до нашего времени, относятся к началу IV века и представляют собой частную переписку, выраженную весьма литературным языком.

Сорок лет назад при раскопках одного из холмов Афрасиаба был обнаружен богатый дом, в котором стены были украшены росписью с изображением нарядно одетых всадников и всадниц, восседающих на слонах, верблюдах и лошадях. На одежде одного их мужчин, черты лица которого имеют этнические отличия от лиц других персонажей была согдийская надпись. Расшифровав ее ученые прочли текст гласящий: "Я чаганианский начальник канцелярии по имени Бур-Затак. Я прибыл в Самарканд с выражением почтения к самаркандскому царю. И вы не имейте совершенно никаких подозрений относительно меня - я хорошо осведомлен о самаркандских богах и письменности…".

Согдийские художники с воодушевлением изображали богатство и роскошь знатных господ. На стенах храмовых и дворцовых зал в Самарканде, Варахше и Пенджикенте они рисовали благородных вельмож в роскошных одеждах из парчи и шелка, в золотых венцах и поясах, с кинжалами у пояса, в драгоценных серьгах, ожерельях и браслетах, с изнеженными лицами и тонкими девичьими талиями, с золочеными чашами в изящных руках.

Такими их наяву видели и арабы, что возбуждало в них зависть и алчность и, без сомнения, вызывающая роскошь местной знати повлияла на размах арабских завоевательных походов.

Арабские армии дошли до Согдианы, прозванной ими "Садом победоносного халифа" в 651 году. Но здесь им предстояла длительная и трудная борьба. Лишь в 712 году Согд терпит поражение от мусульманских войск Кутейбы ибн Муслима. Согдийский ишхид (царь) - афшин Самарканда Диваштич не подчинился завоевателям и арабы назначили царем Гурека.

Диваштич удалился в свое родовое владение Пенджикент и там, в семидесяти километрах от города, на горе Муг он построил неприступный замок. Спустя десять лет наместник Хорасана эмир Саид аль-Хараши решил покончить с непокорным афшином. Арабы разрушили дворец и храм огня в Пенджикенте, разбили статуи, уничтожили настенные фрески, сожгли согдийские рукописи. Штурмом была взята крепость на горе Муг, а сам Диваштич попал в плен. Он был распят на стене мавзолея-науса близ современного города Акташ в Самаркандской области.

Арабы искоренили местные религии и сделали государственной религией ислам, согдийский язык вытесняется языком дари, письменность заменяется арабской графикой, этой своего рода "восточной латынью".

После Х века Согд, как название страны и области выходит из употребления и при тимуридах сохраняется лишь как название двух небольших рустаков к западу от Самарканда.

Ни знойные пустыни, ни снежные вершины гор не могли помешать бесчисленным паломникам из многих далеких и сопредельных стран посетить в Индии места, связанные с различными событиями в жизни Будды. Однако, распространение буддизма на запад в свое время носило, пожалуй, еще более ярко выраженный характер, чем распространение его на восток.

Хинаяна, распространившись в Средней Азии, сохранилась там именно в тех школах, которые так или иначе являлись шагом к Великой колеснице (путь от Махасангхики к махаяне). Вселенский же характер махаяны и связанных с ней искусства и наук способствовали широкому распространению буддизма в странах Средней Азии и затем Дальнего Востока.

С точки зрения территориально-временных факторов удобнее рассматривать данный регион в плане четырех основных государственных образований, к которым относились 1) Бактрия и Греко-Бактрийские царства Селевкидов (Восточный Иран, он же - современный Афганистан, Маргиана - современная Туркмения, Северная Индия - современный Пакистан), 2) Согдиана (современные Узбекистан и Таджикистан), 3) Кушаншахр (Бактрия - Тохаристан, Северная Индия - Гандхара) и 4) Восточный Туркестан (Хотан, Куша, Яркенд и др.).

Бактрия или Бактриана, позже Тохаристан и Балх - древняя область Ср. Азии в бассейне реки Аму-Дарья. Граничила с Согдианой, Арахосией, с Гандхарой и Маргианой. Главный город - Бактра или, позднее, Балх. В VI - IV вв. до н. э. входила в персидскую державу Ахеменидов. Можно предположить, что первые представления о буддизме на эту территорию стали проникать еще в ту эпоху, но более вероятно, что это связано с Греко-Бактрийским царством.

В III в. до н. э. Бактрия была завоевана А. Македонским. После раздела его империи от владений Селевкидов откололось Греко-Бактрийское царство (250 гг. до н. э. и 130 гг. н. э.). После распада империи Маурьев ее северо-западные районы во II в. до н. э. также попали под власть греко-бактрийского и парфянского государств. Греко-индийский царь Агафокл чеканил на своих монетах буддийские символы, так же, как приверженец буддизма греко-бактрийский царь Менандр чеканил на своих монетах (найденных на территориях современных Афганистана, Пакистана и Сев. Индии) дхармачакру.

Греко-бактрийский царь Менандр или Милинда, согласно палийским источникам, правил в 130-100 гг. до н. э. В палийском неканоническом сочинении "Милинда-паньха (Вопросы царя Менандра)" этот царь предстает образованным и глубоким мыслителем, совмещающим царскую власть с постижением истины. Его собеседником, отвечающим на вопросы царя, предстает архат Нагасена, принадлежащий к хинаянской школе Кашьяпия. Данный источник свидетельствует о ши-роком распространении буддийских идей в Бактрии в указанный период

При кушанах Бактрия стала называться Тохаристаном. В I - II вв. тохары, индо-европейский народ иранского происхождения, жили в Бактрии вместе с кушанами, одним из пяти родственных им народов. Затем они объединились с кушанами ив 130 г. разрушили Греко-Бактрийское царство. Название Бактрии - Тохаристан - сохранялось до XIII в. Таким образом Бактрия со столицей в Балхе (развалины в 18 км от Мазари-Шерифа в Афганистане) входит вместе с Согдианой в Кушаншахр (II-I вв. до н. э.-П в. н. э.) - Кушанскую империю.

С I в. до н. э., с момента возникновения Кушаншахра, роль буддизма усиливается и он стал распространяться на юго-восточные территории Парфии (Северо-Восточный Иран и Хорасан) и Маргианы (современная Туркмения). Китайский паломник Хой Чао, посетивший Тохаристан в 726 г., писал: "Правитель, знать и народ почитают буддийское Учение... здесь много монастырей и монахов". По сведениям другого известного китайского путешественника и учителя Сюань-Чжуана, посетившего Термез (его развалины находятся к югу от Душанбе), там находились десятки монастырей с тысячами монахов, были построены ступы и изображения Будды.

Сейчас от былого великолепия остались лишь руины, где ведутся археологические раскопки, названия древних святилищ сменились названиями поздних поселений, возле которых они были обнаружены: Фаяз-тепе (холм), Каратепе, Айртам, Занг-тепе (где были обнаружены буддийские рукописи на бересте), Аджина-тепе (где найдена 14-метровая статуя Будды), городище Калаи-Кафирниган и многие другие.

Согдиана

Согдиана или Согд (Сугуд) - древняя страна в Средней Азии, расположенная в районе рек Зеравшана и Кашка-Дарьи. На севере граничила с масагетами, на юге с Бактрией. По персидским надписям известна с VII в. до н. э. Столицей ее была Мараканда (Самарканд). Вместе с Парфией и Хорезмом входила в Ахеменидскую империю. Позже входила в империю Александра Македонского и затем (III в. до н. э.) в империю Селевка и Греко-Бактрию. В I в. н. э. вошла в империю Кушаншахр. Согдийцы - ирано-язычный народ, предки современных узбеков и таджиков, среди них были распространены зороастризм и буддизм (Саманизм). В Согдиане применялось согдийское письме на основе арамейского алфавита, на котором осталось достаточно уцелевших фрагментов буддийских писаний. Несмотря на то, что иногда из-за нетерпимости местных властей возникали трения между двумя общинами, буддизм был распространен достаточно широко и сосуществовал с Маздаизмом. Об этом свидетельствуют название города Бухара, происходящее от санскритского "вихара" - монастырь. Согдийцы сыграли важную роль в проповеди буддизма в Средней и Центральной Азии (в том числе в Тибете).

Кушаншахр

Кушаны или тохары (по-китайски юэчжи), одно из пяти родственных ирано-язычных индо-европейских племен, теснимые гуннами, вторглись в Бактрию и Северную Индию. При Кадфизе I (15-45) произошло объединение кушан и образование в I - IV вв. н. э. государства Кушаншахр (Империи Кушан). Они сменили греко-бактрийский период в истории региона. Вима Кадфиз II (45-78) вторгся в Сев. Индию, а Канишка (78-123) расширил империю до максимальных размеров. Так, в первые века н. э. в этих регионах выросло конгломеративное государство Кушанов. В период своего расцвета, во время правления Канишки, в I в. н. э., Кушанская империя занимала территории бывшего греко-бактрийского царства, частично Ирана, сильно углубляясь в районы Средней Азии.

Таким образом, империя Кушан охватывала значительную часть территории Индии, Средней (современные Узбекистан, Таджикистан, Афганистан) и Центральной Азии; однако кушаны вторглись не как разрушители, а как покровители того великого, что было уже создано на подвластной им отныне территории. Кушанские правители, особенно Канишка прониклись учением Будды, хотя наряду с Буддизмом они покровительствовали и другим индийским религиям, например шиваизму, культ которого, тем не менее, не получил широкого распространения в Кушаншахре.

Кушаны положили начало новой эре богатых подношений монастырям, составивших прочную основу для развития махаяны; ни один из поздних домусульманских царей не нарушил этой традиции даро-подношения.

Век Канишки - это второй золотой век Буддизма после Ашоки. Как и Ашока, он поставил Буддизм на службу интересам государства, но при этом покровительствовал его более популярной форме, махаяне. В связи с этим обстоятельством стал активно развиваться культ сподвижников Будды - бодхисаттв. При этом Канишка покровительствовал всем течениям и школам в Буддизме. Сохранилась записанная фраза Канишки: "Тот, кто различия между личностями, отсекая, устраняет, тот находится на переднем конце пути".

По сохранившимся фрагментам уцелевших после арабского нашествия письменных источников (к этой школе принадлежал известный текст "Махавасту") известно, что в Кушаншахре была распространена буддийская школа Махасангхика-локоттаравада, которая повсеместно пребывала в Бамиане. Достаточно вспомнить гигантские многометровые изваяния Будды в Бамиане (Афганистан), высеченные прямо в материковой скале. Об этом же свидетельствуют остатки бесчисленных ступ в Средней Азии.

Данная школа проповедовала особую (космическую) природу Будды в ее запредельном аспекте и особую роль бодхисаттвы (идея махакаруна - "великое милосердие"). Махакаруна считалась реализуемой на 8 уровне бодхисаттвы (бхуми Ачала), после чего была невозможна деградация. Такие свидетельства говорят об уже развитой махаяне. Тексты Махасангхики-локоттары были написаны на кхароштхи, письме арамейского происхождения, на котором писали справа налево. Эта школа отделилась от общей Махасангхики и стала продвигаться на Запад.

Также есть свидетельства о наличии в кушанский период школы Самматия, проповедающей учение о "Я" Будды и "я" личности. Самматия считалась ответвлением школы Ватсипутриев, буддийских персоналистов. В IV в. Самматия распространилась в Индии (Матхура, Сарнатх) и западной Индии (Мальва). По сообщению Сюань-цзана от VII в. в указанное время эта школа была самой распространенной в Индии

Следом за Махасангхикой здесь стала распространяться Сарвастивада, ее адепты писали уже на индийском письме брахми. Особое развитие в Средней Азии получила Вайбхашика - ветвь школы Сарвастивады. Несмотря на то, что эта школа была хинаянской, в ней был ряд моментов, сближающих ее с махаяной.

Параллельно развитию буддийских идей в кушанскую эпоху расцветает искусство. Само это искусство было обусловлено греко-иранским вкладом, поскольку именно в кушанской Бактрии происходило слияние гандхарской и более поздних индо-буддийских школ с местной школой искусства. Возобновляется создание антропоморфных образов Будды и появляется интересное нововведение - строительство храмов не для верующих, а для священных изображений Будды.

При Канишке был проведен IV буддийский собор в Пурушапуре (Пешавар), на котором присутствовали 500 бхикшу, представителей различных буддийских школ, за исключением тхеравады. Собор, под руководством Васумитры одобрил новую редакцию Винаи и комментарии к ней, а также к сутре и Абхидхарме. Был создан канон Сарва-стивады, особым почитателем которой считался сам Канишка. Тексты записали на санскрите, на медных пластинах, которые были закопаны в построенную в честь такого случая ступу. Во времена Канишки жили великие буддийские деятели, писатели и поэты: Ашвагхоша, Васумитра, Арьяшура, Нагарджуна и др.

При наследниках Канишки (Хувишке и др.) Буддизм также почитался, до тех пор, пока в IV веке н. э. Кушанская империя не сошла со сцены.

      Соправителем Селевка на Востоке стал его сын Антиох, наполовину согдиец (его мать Апана была дочерью Спитамена).

      Древняя Мараканда, разоренная во время войн и восстаний, начала при Селевкидах оправляться. В исторических источниках о состоянии города той эпохи прямых сведений не имеется. Однако известно, что в экономической жизни Сог да, Бактрии, Маргианы наблюдался известный подъем. Строились новые города, укреплялись старые, развивались ремесла и торговля, регулярно чеканилась монета, расширялась ирригационная сеть.

      Говоря о густозаселенном плодородном оазисе, орошаемом водами Зарафшана, который греческие авторы называли Политиметом, можно утверждать, что искусственное орошение все больше расширялось и в античную эпоху. Самаркандский археолог В. В. Григорьев, исследуя поселение Тали-Барзу, расположенное вблизи Самарканда, установил, что уже во II-I веках до нашей эры искусственное орошение здесь получило широкое развитие.

      Крестьяне Мараканды и всей Зарафшанской долины в те времена выращивали пшеницу, рис, просо, люцерну, хлопок, разводили сады и виноградники. Источники говорят, что в Фергане и в "соседних странах" (т. е. в Согде и Бактрии) население употребляло вино."Они любят свое вино, как кони их любят люцерну". Богатые выдерживали вино в погребах по несколько десятков лет.

      Жители Согдианы наряду с земледелием занимались и скотоводством. Об этом свидетельствуют археологические находки костей домашних животных, крупного рогатого скота, овец, коз, верблюдов, свиней. Особенно широкое развитие п олучило коневодство. Кони чистых кровей из Согдианы были известны от Средиземного моря до Тихого океана.

      В античную эпоху через Среднюю Азию велась оживленная торговля между Востоком и Западом. Через согдийские города проходил знаменитый "шелковый путь", пересекавший азиатский материк. Самарканд находился на главном перекрес тке важнейших караванных путей из Индии, Византии, Китая, Тибета, Ирана, Сибири, Скифии.

      Народы Согдианы, поддерживая тесные экономические отношения с Западом и Востоком, Севером и Югом, обогащали свою культуру и в то же время оказывали сильное влияние на развитие соседних стран. Доказано, что, например, кита йцы заимствовали у народов Средней Азии люцерну, виноград, гранатовое дерево, грецкий орех, многие огородные растения. Китай перенял из долин Аму-Дарьи, Зарафшана и Сыр-Дарьи культуру хлопчатника. Из Ферганской долины те же китайцы вывозили лошадей, назв анных ими за красоту, неутомимость, резвость "небесными". Жители Согдианы, в свою очередь, заимствовали с Востока шелководство, производство бумаги, искусство изготовления золотых и серебряных ювелирных изделий, оружейное дело.

      В последние века до новой эры в ходе борьбы согдийцев против иноземцев происходили частые изменения карты Средней Азии, складывались и распадались крупные государственные образования, такие как Греко-Бактрийское царство и ряд других.

      В I веке нашей эры Согдиана и Бактрия вошли в состав могущественного рабовладельческого государства, известного в истории как держава Великих Кушан. Кушанский период (I-IV века нашей эры) для Средней Азии был периодом зна чительного подъема. В это время здесь оживляется городская жизнь, усиливаются торговые связи согдийских городов, в том числе Самарканда с Китаем, Индией. Из Восточной Азии ввозили шелк, нефрит, железо, никель, изделия из лака и кожи, а из Средней Азии вы возили стекло, драгоценные камни, предметы украшения. Из Индии взамен стеклянных изделий и других среднеазиатских товаров привозились пряности, благовония, бумажные и шерстяные ткани.

      В середине V века Кушанская империя, пережившая в III и IV веках глубокий упадок, пала под натиском воинственных кочевых племен, известных под общим названием эфталитов. В свою очередь, в IV веке эфталиты были сметены тюр кскими племенами, образовавшими Тюркский каганат.

      Несмотря на смену царств и династий, Самарканд продолжал играть важную роль в экономической, политической и культурной жизни Средней Азии и всего Востока.

      Согдийцы были известны как искусные земледельцы и ремесленники, предприимчивые купцы, талантливые музыканты и танцоры. Ремесла их городов продолжали славиться. Самаркандцы чеканили свою монету, вели оживленную торговлю со многими странами, имели свою письменность и литературу. И недаром известный востоковед В. В. Бартольд, говоря о согдийцах, подчеркивал, что их культурная деятельность вдоль караванных путей Средней Азии мало уступает культурной деятельности финикиян вдо ль путей средиземноморской торговли. И действительно, трудно переоценить роль согдийцев в те времена. Они фактически держали в своих руках торговлю на всем восточном участке "шелкового пути", простиравшемся от Мерва до реки Хуан Хэ. На всем протяжении др евней торговой дороги они основали свои колонии, устанавливали деловые и экономические контакты с местными купцами и населением, широко торговали своими товарами.

      Преодолевая большие препятствия, создававшиеся царями Ирана, согдийские купцы проникали все дальше на Запад. В середине VI века они дважды пытались завязать хорошие отношения с центральными областями Ирана. Первое посольс тво из Согдианы во главе с Маниахом было принято при дворе сасанидского царя крайне недоброжелательно: привезенные согдийскими купцами шелка персы демонстративно сожгли на глазах послов. Согдийцы послали новый караван. Но эта попытка закончилась трагичес ки: царь Ирана приказал отравить послов Согда.

      Жестокие действия иранских правителей не смогли поколебать предприимчивость и настойчивость согдийских купцов. Как свидетельствует византийский историк Менандр, посланцы Согда воспользовались древними степными путями, иду щими в обход Ирана по северному берегу Каспия, и установили непосредственный контакт с Византией.

      В Константинополь прибыло согдийское посольство. Его возглавлял тот же Маниах. Византийский император в свою очередь в 568 году послал в Среднюю Азию своего посланца.

      Таким путем согдийцам удалось завязать прочные торговые, дипломатические и культурные связи с Византией, длившиеся много лет.

      Мерилом высокой и своебытной культуры согдийцев является их письменность. Писали они обычно справа налево, нередко строчки располагались вертикально. Писали тогда черной тушью на коже, палочках, дощечках, глиняных черепка х, реже на бумаге.

      Наиболее ранними, известными науке согдийскими текстами являются так называемые "Старые письма", найденные экспедицией А. Стейна в 1906-1908 гг. в развалинах сторожевой башни к западу от Дуньхуана. Документы эти датируютс я началом IV века нашей эры. Как показали исследования французского ираниста Р. Готьо, они написаны на согдийском языке и представляют собой частную переписку.

      В двух письмах, продиктованных писцу согдианкой Меванчей ("Кошечка" или "Тигренок") на имя своей матери, жившей в Самарканде, сообщается о тревожных днях, которые переживали тогда согдийцы в торговых колониях Восточного Т уркестана в связи с натиском гуннов; о торговых делах; о частной жизни автора писем. Так, например, девушка жалуется на свою печальную судьбу - ее опекун Нанидат хочет жениться на ней, а она не согласна: "Лучше я буду женой собаки или свиньи, чем женой Н анидата",- пишет Меванча своей матери в Самарканд. Но спустя несколько лет все изменилось. Из другого письма мы узнаем, что девушка стала женой Нанидата, что она счастлива в браке и нежно заботится о горячо любимом муже.

       "Старые письма" не были доставлены самаркандским адресатам. Почти 1600 лет они пролежали в развалинах башни, пока в начале нашего века не были обнаружены археологами.

      И, наконец, заговорила сама Согдиана. Весной 1965 года под лёссовыми толщами афрасиабских холмов в одном из раскопанных помещений археологи обнаружили надписи, хранившие молчание многие столетия. Предварительный анализ те кста афрасиабской находки позволил сделать вывод, что надпись содержит сообщение о прибытии к самаркандскому царю посольства из Чаганиана, области, расположенной тогда в районе нынешнего Термеза. Посольство это возглавлялось, судя по надписи, начальником канцелярии неким Бур-Затаком. Текст состоит из 16 строк и сохранился почти целиком. Лишь в конце испорчены четыре слова. Надпись, как предполагают исследователи, сделана писцом-профессионалом и язык ее весьма близок к разговорной речи конца VII - начала VIII веков.

      Надпись, расшифрованная В. А. Лифшицем, гласит:

       "Когда прибыл посол хуннского царя, он открыл рот (и сказал): "Я-чаганианский начальник канцелярии, по имени Бур-Затак (сын Бура), прибыл от чаганианского государства Туранташа в Самарканд с выражением почтения к самарка ндскому царю. И вот я пребываю перед (самаркандским) царем, преисполненный почтения. И вы не имейте совершенно никаких подозрений относительно меня - я хорошо осведомлен о самаркандских богах и самаркандской письменности и я преисполнен уважения (?) к мо гуществу (вашего) царя, и вы пребывайте в полном благополучии. И также хуннский царь..." (в этом месте текст разрушен). Так сказал чаганианский начальник канцелярии"

      Помимо самаркандского царя, имя которого не указано в надписи, упоминается еще и "хуннский царь", причем из текста следует, что он был крупным владетелем - в состав его царства должен был входить Чаганиан, откуда прибыло посольство. Можно предполагать, что под "хуннским царем" следует понимать правителя эфталитов, выступающего иногда в письменных источниках под именем царя Тохаристана. Очень любопытна оговорка относительно самаркандской религии ("богов") и письменности - посол хочет заверить жителей Самарканда, что он и не думает посягать на их веру или письменность.

      Кроме этих шестнадцати строк согдийского текста на Афрасиабе обнаружено еще до десяти надписей.

      Являются ли афрасиабская живопись и согдийские надписи отражением действительного исторического события? Или это лишь легенда? Пока на этот вопрос нельзя дать точного ответа. Исследователи считают, что имена действующих л иц в 16-строчной согдийской надписи говорят об официальном событии в истории Согда.

      О высоком искусстве Самарканда того времени свидетельствуют художественные достоинства настенной живописи Афрасиаба, занявшей подобающее ей место в истории мирового искусства.

      Новые археологические находки доказывают, что Самарканд до арабского завоевания был одним из блестящих центров средневековья. Недаром арабы, которые видели до этого Месопотамию и Иран, восхищались плодородием и обилием Со гда, прозвав его "Садом победоносного халифа". А о столице Согда - Самарканде один из участников похода Кутейбы писал:

       "Подлинно он по зелени своей словно небо, а дворцы его словно звезды на небесах, а река его зеркало для просторов, а стена его солнце для горизонтов!"

      Таким застали Согд и его цветущий центр Самарканд арабские полчища Кутейбы.

Ранней весной 329 года до н.э. армия Александра Македонского , преследовавшая бежавшего Бесса , перейдя Гиндукуш , ступила на землю Бактрии . Эта сатрапия встретила царя очень неприветливо, жители спрятали все продукты, и воинам, что бы хоть как то прокормиться, пришлось забивать вьючных животных, но ничто не могло остановить упрямца-царя и армия начинает продвигаться вглубь страны. Уже покорены первые бактрийские города Аорн и Бактры , на пути македонца лежит безводная пустыня, которую армия проходит за пять дней. Преследуя неприятеля, войска выходят к реке Окс (Амударья ).

Широкая и полноводная, с быстрым течением, река казалась почти непреодолимой преградой. Поскольку все суда были сожжены по приказу отходившего Бесса , Александр приказал своим людям набить мешки из шкур животных травой и использовать их для переправы. Сегодня благодаря исследованиям историков, под руководством академика Узбекской АН Э. Ртвеладзе мы точно знаем, что это историческое событие происходило в тридцати километрах западнее Термез а в селение под названием Чушка-Гузар и заняло у армии Александра несколько дней.

Но после форсирования Окса преследование врага теряет всякий смысл, так как к Александру подоспели гонцы - представители местной знати, согдиец Спитамен и бактриец Датаферн , которые предложили выдать Бесса . Некогда сатрап, а ныне объявивший себя царем Персии - Бесс , содержался своими бывшими соратниками под стражей в небольшом городке области Наутака (городище Узункыр недалеко от современного Китаба ). Они надеялись, что македонец уйдет из страны, получив ненавистного предателя, но войска Александра повернули в сторону Мараканды .

В мятежном городе император всерьез расчитывал на помощь Спитамена , но тот сам призвал народ Согдианы к оружию и если раньше согдийцы смотрели на Македонского , как на освободителя от персидского ига, то теперь он был для них очередным захватчиком. Несмотря на то, что восстание было поддержано бактрийцами и кочевниками-саками, Александр сумел подавить смуту и жестоко расправиться за неповиновение, буквально стерев с лица земли несколько крупных городов восставших.

Покончив с мятежниками, армия македонцев двинулась к Яксарту (Сырдарья ) и здесь в очень удобном месте Александр решает устроить свой форпост с громким названием Александрия - Эсхата .

Город был построен в кратчайшие сроки, всего за 20 дней и обнесен высокой крепостной стеной. Население Александрии составляли непригодные к службе солдаты македонской армии, да пожелавшее остаться местное население. Однако, племена заречных скифов увидели в выстроенном городе потенциальную угрозу своей независимости и Александр буквально разрывался, пытаясь наладить отношения с кочевниками и подавлением вновьвспыхнувшего восстания в Мараканде .

Относительно спокойную зиму 328-328 года Македонский провел на территории Бактрии в Зариаспе , а с приходом весны вновь объявился Спитамен и начались бунты. Пришедшие в Согдиану войска македонцев не знали жалости, многие земли после бойни просто вымерли. Боясь продолжения партизанской войны, Александр основал на территории Согда 8 укрепленных городов-крепостей, что бы иметь необходимые убежища от мятежников для себя и своей армии.
Зимой 328 года царь получил роскошный подарок. Переметнувшиеся на его сторону массагеты убили скрывавшегося у них Спитамена , а голову преподнесли Александру (по другой версии все это проделала жена Спитамена , уставшая от бесконечных скитаний). Казалось бы в стране, наконец, наступит затишье, но весна, обещавшая быть спокойной, принесла очередные мятежи.

На этот раз зачинщиками беспорядков стали согдийские аристократы, крайне негативно настроенные к императору. Засев в своих неприступных горных замках они беспрестанно сеяли смуту среди населения. Греки называли эти замки - петрами (скалы).
Александра ждал новый поход , и первой на его пути встала «скала » одного из согдийских дворян - Сисимитра. По утверждению Э. Ртвеладзе это происходило на границе Бактрии и Согдианы в ущелье Дара-и-Бузгала на реке Шуроб-сай .

Была ранняя весна и на склонах лежал глубокий снег. Семейство согдийского вельможи Оксиарта , вместе с воинами укрылось в высокогорном родовом замке на вершине неприступных скал. Александр окружил крепость, но видя безнодежность своего предприятия, предложил осажденным сдаться, на что выслушал ряд насмешек, что и переполнило чашу его терпения. Вызвав к себе 300 умелых в скалолазание воинов, он посулил им невероятное вознаграждение и солдаты не подвели. Как только рассвело, засевшие в крепости, увидели невдалеке над собой внушительный отряд македонцев, готовившихся к атаке. Осажденные были поражены и сдались на милость победителя.

Когда молодой царь во главе войска по узкой тропе поднялся в покоренную крепость, во двор выводили пленных. Дверь покоев побежденного князя медленно отворилась и на залитый светом двор ступила невысокая девушка. Волосы цвета спелой пшеницы и большие сияющие глаза - это все, что разглядел Александр , но и одного взгляда было достаточно, что бы понять, юная женщина невероятно хороша. Роксане , а именно так звали пленницу, мгновенно было предложено стать его женой.

Обряд венчания был прост: острым мечом разрезали хлеб и дали по кусочку жениху и невесте (не отсюда - ли берет начал узбекский обычай в день помолвки преломлять лепешку), зато сама свадьба стала весьма помпезной. Еще бы ведь в этот день примеру царя последовало десять тысяч воинов Александра . И если ранее эти местные отряды, набранные в македонскую армию, действовали как самостоятельные подразделения, то после столь значительного события они стали равноправными единицами войска Александра , а их предводители, такие как брат Роксаны и сыновья сотрапов, и вовсе стали ее элитой.
Александр планомерно претворял в жизнь свой план. Ведь он понимал, что только силой оружия не сможет удержать покоренных земель, поэтому старательно перемешивал племена и народности, что бы в итоге создать единую восточную нацию - основу его царства .

Отца своей нареченной - Оксиарта Александр принял с большим почетом и уважением. Ему были не только возвращены родовые имения, состоящие из земель от юго-восточных предгорий Гиссар а до верховий Сурхандарьи , но и преподнесены новые. Теперь он становился сатрапом огромной территории, включающей в себя части Северной и Южной Бактрии до перевала Гиндукуш .

Но даже свадьба не смогла надолго оторвать македонца от войны. Предстояло навести порядок и в остальных горных замках.
Второй укрепленной цитаделью стоявшей на пути у Александра стала «Скала Хориента ». Окруженное со всех сторон глубокой пропастью, это родовое гнездо местного сатрапа было совершенно недосягаемым. Но это не остановило Македонского . Приказав рубить растущие на склонах вековые ели и делать настилы, Александр шаг за шагом приближался к мятежной крепости, но смутьяны не сдавалист, и только когда многочисленные стрелы врага достигли укрытия, Хориен согласился на переговоры…

В 327 году до н.э. Среднеазиатский поход великого полководца был закончен . Его мнение о народах населявших этот край кардинально изменилось. Придя сюда всего три года назад, Александр расчитывал на легкую победу над аборигенами, но вместо этого встретил ожесточенный отпор и готовность продолжать борьбу за свою независимость. Да и местные «варвары » оказались людьми высокой культуры, искусства и ремесла, подражать которым, по словам самого Александра , было совсем не стыдно.

Летом того же года оставив в Согдиане и Бактрии большие военные гарнизоны армия Александра вновь перешла Гиндукуш и покинула земли Средней Азии .
Начинался новый поход честолюбивого македонца, теперь его путь лежал в Индию …

В 323 году на тридцать третьем году жизни император скончался от неизвестной болезни в Вавилоне , после неудачного индийского похода . Роксана до конца оставалась вместе с супругом и через несколько дней после его кончины родила сына. И хоть злые языки утверждали, что Александр был отравлен женой из ревности к его другу, так же внезапно скончавшемуся, это не доказано и доподлинно не известно.

А известно, что Роксана была хорошо принята матерью Александра , и ее несовершеннолетний сын какое-то время даже был на троне Македонии . Однако Мать Александра - Олимпиада , к сожалению, не была мудрой женщиной и сумела восстановить македонцев против себя и своей семьи. В 317 году до н.э. их правление было свергнуто, а 311 году Роксана и ее сын Александр IV , находящиеся под арестом в крепости были убиты…

Так пресекся род Темеидов , управлявший Македонией с древних времен. Огромная империя, основанная Александром Великим , распалась. Наиболее крупными государствами стали Египет , с правящей династией Птолемеев , Сирия , под управлением династии Селевкидов , включившая в себя земли Персидского царства и Македония , сохранившая свою власть над Грецией , где родоначальником царской фамилии стал Антигон Горат . Все новоявленные правители вышли из кагорты Александра Македонского , где были его любимыми друзьями и соратниками.

Начиналась новая эпоха - Эллинизм , провозгласившая господство Греции на Ближнем Востоке , которое привело к взаимопереплетению западной и восточной цивилизаций.